Георгий Погосов: "Тренировал сына Джобса и нобелевского лауреата"

В день своего 55-летия шестикратный чемпион мира и олимпийский чемпион-1992 в фехтовании на саблях рассказал о комедии с премиальной "девяткой", уроках мастерства для театра Южной Каролины и знакомстве с отцом Apple.

— К юбилею особо не готовился, — начал разговор Погосов, уже 20 лет проживающий в США. — Из Нью-Йорка прилетела дочь, у нас тут много разных заведений, где делают свои вина, и сейчас выбираем место, куда на праздник поедем пробовать хорошее вино с хорошим сыром. Если бы сейчас был в Киеве, то пригласил бы много друзей. Хотя, наверное, так и сделаю, когда прилечу в Украину в конце июля. А в Киев я приезжаю каждый год в отпуск на два-три месяца.

— Как решились в середине 1990-х бросить все и улететь в Америку?
— В Украине особых предложений не было, а я не из тех олимпийцев, которые получали большие премиальные, нам давали копейки. Денег я не накопил, а семью нужно было кормить, поэтому я ухватился за первую попавшуюся возможность и улетел в США. Несколько лет работал в Южной Каролине, потом получил предложение от Стэнфордского университета из Калифорнии. И сейчас там работаю, но уже старшим тренером. Чувствую ли себя американцем? Если говорить о том, чтобы соблюдать законы и следовать правилам, то — да, мне это нравится.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

— За столько лет работы в Стэнфорде многого добились?
— Наша команда всегда попадает в восьмерку-десятку сильнейших университетов Америки. И если говорить по нашей градации, то среди моих учеников уже много мастеров спорта, есть чемпионы США среди детей, юниоров и ветеранов. А одна из моих учениц призер чемпионата мира среди ветеранов. Да, среди моих учеников был и сын Стива Джобса. Правда, когда отец его привел, в зале все начали вздыхать, а я не знал, кто это. Потом Рид даже выступал за команду нашего университета. Я хорошо знаю эту семью, к сожалению, Стив уже ушел... Также у нас тренировался сын нобелевского лауреата по химии Роджера Корнберга. Так что известные люди тоже приводят своих детей. Но в большом спорте остаются единицы. Даже в США фехтование само по себе кормить не может, нужно получать профессию. В Америке нет таких баснословных премиальных, как в той же Украине, где за "золото" Олимпиады дают $100 000. В США в лучшем случае могут заплатить тысяч 20.

За работой. Погосов и сейчас на тренировках выходит на дорожку:

— В фильмах фехтование кажется таким романтическим видом. А какое оно в реальности?
— На экране — сценическое фехтование, где твоя задача не навредить партнеру, а показать, как все это красиво. В настоящем фехтовании, наоборот, никто не должен увидеть твой удар или укол, чтобы соперник не успел его заблокировать и ты не получил ответку. Кстати, когда я работал в Южной Каролине, один местный театр попросил меня дать им уроки сценического фехтования, и артисты остались довольны.

— Как вы пришли в фехтование?
— Банально. Я жил и родился на Печерске. И у нас были очень популярны фильмы про рыцарей, а также "Три мушкетера". Баталии среди мальчишек были и внутри двора, и двор на двор, и улица на улицу. Решил пойти в секцию, притвориться, что мне этот вид спорта нравится, получить настоящее оружие и использовать его на улице. Но мой первый тренер Михаил Шимшович, который сейчас живет в Нью-Йорке, увлек фехтованием на всю жизнь. А поскольку Михаил Львович преподавал саблю, то оружие мне выбирать не пришлось. Я даже не знал о существовании другого вида. Хотя в мое время была такая градация — самые высокие фехтовали на шпаге, где нужна длина руки, среднего роста — на рапире и невысокие были саблисты. Сейчас все поменялось — атлетизм превалирует над фехтованием головой. И редко встретишь фехтовальщика, которому 40 лет.

— Сборная СССР формировалась в Москве. Как прогрызали себе дорогу в первую команду?
— Без "опекунства" кого-нибудь из московских тренеров попасть туда было практически невозможно. Поэтому было принято решение отправить меня к одному из грандов и создателю сабельного фехтования Союза Давиду Тышлеру. Это дало новое понимание фехтования и поддержку. Меня не съели и приняли в команду, которую я не покидал 10 лет. И за это время конфликтов в коллективе практически не было. Все работали на одну цель и 2 место считалось поражением.

— Сильно расстроились, когда в 1984-м СССР решил бойкотировать ОИ в Лос-Анджелесе? Все-таки вы были фаворитами.
— Неприятный осадок есть до сих пор. Я был в Москве, когда председатель минспорта СССР зачитывал письмо якобы от нас, спортсменов, как мы недовольны подготовкой к ОИ и политической ситуацией в Америке. И якобы мы сами отказываемся. Было обидно. А 4 года спустя, после того, как мы 6 лет кряду выигрывали все турниры, "серебро" Сеула-1988 стало для нас катастрофой. Мы были на голову сильнее всех, вели в финале с венграми... И это нас расслабило. Но я получил хороший урок, и в 1992-м выиграл таки Олимпиаду, но с другой командой.

— Как вас встречало руководство страны?
— Нам выдали баснословные $1500. И наконец-то у меня появилась возможность приобрести машину — "девятку". Мне ее очень долго обещали, даже был комический случай: на улице я заметил одного из замминистров, который садился в новенькую "девятку", и когда он увидел меня, тут же сказал: "Хорошо, хорошо, тебе тоже дадут!".

— Тем не менее спортсмены в СССР считались счастливыми людьми, ведь бывали за границей.
— Первое, что поразило меня за границей — джинсы есть в магазине и утром, и вечером. И второе — порадовало, что я могу купить что-нибудь красивое дочке и жене. Там все было как-то по-другому правильно. А один из моих сокомандников так и сказал: "После завершения карьеры я буду жить где-нибудь здесь, на Западе". А у меня даже мысли не возникало, что я смогу провести столько времени вне Киева. Ведь в свое время мне предлагали квартиру в Москве, но я отказался. И решение уехать в США далось очень сложно. Не хочу рассказывать всего, потому что у многих понятия о жизни в Америке такие: ты просыпаешься утром, достаешь из тумбочки ножницы, идешь и срезаешь с дерева столько стодолларовых купюр, сколько нужно. Но здесь такая же борьба за выживание. Жилье стоит дорого, как и многое другое, и нужно много работать, чтобы иметь пристойную жизнь.

— А чем занимаются в США ваша жена и дочь?
— Дочь уехала из Украины в 12-летнем возрасте, выучила язык, окончила Университет в Сан-Хосе, получив образование в сфере рекламы, и сейчас работает в одном из больших рекламных агенств Нью-Йорка. Жена Татьяна всегда рядом со мной. По вечерам университетский зал открыт для публики, и я могу его использовать. Поэтому открыл свой клуб, куда приходят дети и из ближайших районов, и даже из Сан-Франциско приезжают. Жена работает менеджером в клубе — ведет бухгалтерию, договаривается с родителями.

— Вы все еще собираете книги?
— Да. А еще одно из моих хобби — коллекция автографов "Легенды клинка", выставка которой прошла у меня в Стэнфорде. И все были в шоке, ведь там представлены редчайшие росписи. У меня есть автографы начала ХХ века, например, первого олимпийского чемпиона в шпаге 1900 года Рамона Фонста. А на одной из Олимпиад проводилось фехтование на палках, и у меня есть автограф ее призера.