Владимир Гоменюк. Фото УНИАН
— Володя, после двух голов в ворота "Шахтера" ты собрал хорошую прессу. И Михайличенко сказал, что готов вызвать тебя на Голландию и Швецию...
— Ну, это же он сказал по впечатлениям от последней игры. Вот если я это впечатление буду поддерживать, тогда он, наверное, примет меня во внимание.
— Теперь начнешь готовиться к вызову?
— Нет, готовиться буду, когда вызовут. А сейчас буду зарабатывать этот вызов.
— Михайличенко был на вашей последней игре. С тобой не разговаривал?
— Нет.
— Чем объяснишь такой настрой на матч с "Шахтером"?
— Да я всегда так настраиваюсь. Но тут же дополнительный стимул — "Шахтер" ведь лидер, надо себя проявить. Плюс знал, что Михайличенко приедет. Тоже хотелось показать свою лучшую игру.
— Задача "Таврии" — попасть в Кубок Интертото. Но в связи с неудачами "Днепра" и "Металлиста" нет желания прорваться в Кубок УЕФА сразу?
— Желание есть, но маловероятно, что мы их обойдем. Разве что во всех матчах победить...
— Но после победы над "Шахтером" кого еще можно бояться?
— Если мы будем думать, что выиграем у всех, это плохо кончится.
— "Таврию" называют "домашней" командой. Это так?
— Осенью так могло показаться — мы на чужих полях проигрывали и мало забивали. Но весной у нас два выезда — две ничьих, это не так уж и плохо. Хотя, конечно, дома результат лучше — может, болельщики помогают.
— Тебе лично тоже не все равно, где играть — дома или на выезде?
— Нет. Ведь приятнее, когда болельщики кричат тебе хорошие слова, а не плохие. Плюс дома кто-то из твоих родных придет поддержать. На "Шахтер" сейчас папа приезжал.
— И что сказал после игры?
— Что так можно и инфаркт получить. Возле телевизора все воспринимается иначе, как на трибуне.
— Как воспринял заявления горняков о судействе?
— Как участник матча я не понял, почему они так резко выступили. Думаю, судейство было объективным — арбитр если и ошибался, то не помогая никому. А красную Фернандиньо я сам видел — там была желтая за разговоры и еще одна желтая — за то, что ударил судью по руке.
— Правда ли, что ты — любимец крымских болельщиков?
— Это им лучше знать. Они сам решают, кого любить, кого нет.
— Но у тебя есть твердое прозвище — Крымский Руни. Откуда оно взялось?
— Это уже давно пошло. Когда я пришел в "Таврию", ее тренером был Федорчук. Вот он меня и назвал — Руни. Так и приклеилось, в том числе в команде — хотя почти весь состав поменялся (с тех пор остались только Саня Ковпак, Дэн Голайдо и я), но кличка осталась. Впрочем, обижаться тут не на что — Руни-то хороший футболист.
— Что сказал Денису Голайдо, когда узнал, что его в сборную вызвали?
— Поздравил. А перед отъездом в Киев сказал ему, чтобы он гол забил. Наконец, мы в понедельник вечером созванивались. Спросил его, как настроение. Говорит — хорошее.
— Тебя звал?
— Нет, мы об этом не говорили.