Сергей Стаховский: "Утомляют разговоры, что Украина — разменная карта"

Сергей Стаховский пользуется необычайной популярностью у любителей тенниса и журналистов Великобритании не только потому, что в прошлом году обыграл Роджера Федерера. И не только потому, что предпочитает любимый жителями туманного Альбиона стиль игры: подача — выход к сетке. Сергей — интересный собеседник, который готов ответить на любые вопросы. Не только на теннисную тематику. Да и ситуация в нашей стране способствует тому, чтобы иностранные журналисты стремились получить ответы, а что же происходит у нас. Стаховский считает, что британцы — одни из немногих, кто объективно освещает события в Украине. "Законы у них такие" – сказал Сергей, когда я спросила, почему он считает британскую прессу объективным источником информации.

А вот общаться с российским журналистом Стаховский не захотел. Еще зимой Сергей назвал российские СМИ лживыми и лицемерными и дал обещание никогда не давать им интервью. Поэтому сюрпризом стало недоумение россиянина на Уимблдоне, когда Стаховский отказался отвечать на его вопрос. Пресс-конференция Сергея проходила после его победы во втором раунде над 10-й ракеткой мира Эрнестом Гулбисом. После общей конференции на английском — ответы-вопросы теннисиста на родном языке. Заранее согласовали с Сергеем, что говорить будем на украинском. Наверное, впервые в истории Уимблдона. Когда же время вышло, представитель российских СМИ поинтересовался: а как же вопросы на русском? "Я российским медиа интервью не даю", — ответил Сергей и встал из-за стола... Кстати, пресс-комитет был заранее уведомлен, что Стаховский не будет общаться с представителями России.

Стаховский: "Надеюсь, мое решение заставит российских журналистов задуматься" (видео)

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

— Сережа, все-таки не все журналисты в России одинаковы. Я лично знаю тех, кто не только не поддерживает политику Путина, но кто высказывает поддержку нашей стране, те, кому стыдно за своих коллег. Неужели табу будет касаться и их?
— Мне очень жаль, но да. Я четко выразил свою позицию еще зимой.

— Видео с конца пресс-конференции облетело СМИ и получило резонанс...
— Да, мне все равно, мне неважно, что обо мне думают в соседней стране. Если они не понимают, почему я так поступаю, то это их личная проблема.

— Британцам ты охотно даешь интервью.
— Они не врут так цинично.

— Ты говорил им, что тебя абсолютно не волнуют интересы России, Путина, США.
— Совершенно верно. Это нормально! Я — украинец, меня волнуют только интересы моей страны. Мне плевать на геополитические игры, и на то, что важно Путину и россиянам. Меня утомляют разговоры про то, что Украина — это какая-то разменная карта в геополитической игре больших игроков. На самом деле никто не знает, что происходит, почему, какие факторы влияют на развитие событий.

— Когда ты думаешь это закончится?
— Когда мистер Путин перестанет присылать оружие и боевиков в Украину. Я не знаю, что у этого человека на уме.

— Ты не даешь россиянам интервью, но я видела, что Борис Собкин (тренер россиянина Михаила Южного, в дуэте с которым Стаховский провел много матчей в парном разряде. — Ред.) по-прежнему приходит на твои матчи. Твои отношения с Михаилом Южным не изменились?
— Нет. Вот это и есть спорт. Борис Львович и Миша — мои друзья. Спорт вне политики. Мы не обсуждаем политические вопросы. Они прекрасные люди.

— А были ли споры в твоей семье?
— Мы не говорим с супругой на такие темы. Я знаю, сколько семей были разрушены происходящей ситуацией. В начале пару раз поспорили и больше не говорили об этом.

— Как дочка, растет? Как часто видишь ее?
— Ой, редко. Все чаще на фотографиях

— Когда в последний раз ее видел? После Ролан Гаррос?
— Нет, я возвращался до­­мой после неудачи в Херто­генбосе.

— Вы назвали дочку Таисией. Кто выбирал имя?
— Мы оба. Имя ведь красивое. И потом, если маму зовут Анфиса…

— А тетю Василиса..
— Да-да. То как же мы могли дать нашей дочери обычное, стандартное имя.

— Твоя бабушка рассказывала, что у вас в семье любят давать необычные имена.
— Есть немного. Дедушка Леонард и брат Леонард. Саша (старший брат) — выбился из традиции. Да и я — Сергей, таких много (смеется).

— Тебя вновь переизбрали в Совет игроков ATP.
— Да, оказали доверие. Было альтернативное голосование, за меня проголосовало больше людей. Буду стараться. Пока все, чего мы достигли — это повышение призовых на "Шлемах", а проблем действительно очень много.

— Председателя Совета игроков еще не выбрали. Когда это произойдет?
— На открытом чемпионате США. Будет собрание Совета. Будут выдвигаться кандидатуры, пройдет голосование. Все как обычно.

— Из Совета ушел Роджер Фе­дерер.
— И не только он. Кажется, пять человек ушло. Пришли новые люди. Посмотрим, как сработаемся.

— После матча с Гулбисом ты говорил, что постараешься избежать прошлых ошибок.
— Я и не повторил их. Обидно, что опять травма спины помешала мне побороться за победу. Подавал я в матче с Шарди нестабильно, а француз играл, как обычно. В середине третьего сета в очередной раз подвело здоровье. Третий круг — это не тот результат, который я хотел показать на Уимблдоне. И сетка в этот раз была хорошей. Гулбиса я прошел, хотя он и не травяной игрок, топ-игроков рядом не было, но... Надо лечиться, чтобы здоровье не подводило в такие моменты.

— Внимание нынче приковано к чемпионату мира по футболу.
— Я уже пас. Потому что те команды, за которые я болел, не вышли из группы. Дальше мне уже неинтересно.

— Это какие команды?
— Хорватия и Босния и Герцеговина.

— Почему именно эти сборные?
— Потому что в этих странах очень популярен спорт. Видели, какой праздник в Боснии был, когда их команда попала на чемпионат мира?

— И помню то сумасшествие, когда Хорватия выиграла Кубок Дэвиса.
— Совершенно верно.

— Что там за разговоры о том, что бельгийцы обращались в ITF с просьбой перенести матч плей-офф из Украины в Бельгию?
— Публично я об этом услышал только на пресс-конференции. Наверное, они плохо дружат с географией и плохо знают ситуацию в Украине. Нестабильно у нас только в двух областях. Или же просто попробовали под шумок перетянуть матч к себе в страну. Но ITF не поддались. Поэтому приняли решение, что можно играть не восточнее Киева.

— В Киеве бельгийцы были 8 лет назад, ты тогда дебютировал за сборную Украины. Они должны знать, где находится Киев.
— Наверное, забыли уже (смеется).

— Ты говорил, что наша Федерация пока официально не пригласила тебя на матч плей-офф.
— Я общаюсь только с капитаном Михаилом Филимой, периодически. Договоренности пока нет.

— А как же руководство Федерации, никто не пытался с тобой поговорить?
— Кажется, перед матчем со шведами я один раз поговорил с Евгением Зукиным (исп. директор ФТУ. — Авт.). На этом все.

— А президент и вице-пре­зи­денты?
— Нет, никто. Только один раз со мной говорил Зукин. В марте или начале апреля. О том, как работает Федерация, подробно я не знаю. Давно не был в Украине. С начала февраля, наверное. Да, после матча с румынами я как раз был на Майдане. Я видел, люди там были безоружными. Они сами сооружали баррикады, делали щиты, палки. А посмотрите, какой современной боевой техникой сейчас оснащены сепаратисты...

— В Украине сейчас много фьючерсов проводится. Про челленджеры не слышно?
— Нет. Я же говорю, я не знаю, как работает Федерация. Может быть и хорошо. Но я не знаю. Про турниры серии челленджер я ничего не слышал.